Нет ничего удивительного в том, что амфиприоны получили довольно широкое распространение в аквариумах и аквариумных магазинах по всему миру, чему способствует легкое создание благоприятных естественных условий обитания и легкое размножение в неволе. В то же время существует несколько редких видов рода Amphiprion, масштаб разведения которых и вывоз заграницу ограничен. Одним из таких видов является мавританский оранжево-желтый клоун Amphiprion chrysogaster. 

  

Оранжево-желтые клоуны относятся к группе Кларка и имеют много общего с амфиприонами Кларка, Себаи, Алларда, но ограниченный географический диапазон распространения особей данного вида позволяет легко отличить их от других. Отличительной особенностью оранжево-желтых клоунов является черный хвост с белой полоской и белая окантовка спинного плавника и хвоста, в длину представители вида Amphiprion chrysogaster достигают 15 см. Цветовая окраска мальков гораздо светлее, что создает определенные трудности при их идентификации. 

Большинство рыб–белок обитают среди обломков затонувших кораблей,

желтый фон почти полностью создают кораллы Тубастрея (Tubastrea). 

Я содержал морских рыб много лет, и мне очень повезло, что я могу совмещать это хобби с увлечением дайвингом и наблюдением за настоящими коралловыми рифами. Это не только вдохновило меня на занятия акваскейпингом, но и позволило понять истинную ценность диких рифов, что, в конечном счете, и стало источником увлечения, которому я посвятил свою жизнь. 

  

Недавно у меня появилась возможность отправиться на небольшой островок Мавритании, крошечного государства в Индийском океане у побережья Мадагаскара, хорошо известного своими редкими (теперь уже вымершими) видами. Конечно, первым на ум приходит Додо, однако под угрозой вымирания находится и множество других видов, являющихся объектами интенсивных международных усилий по их сохранению.

Ожереловый попугай– один из эндемиков, спасенных от исчезновения

Фондом дикой природы Мавритании. 

На острове мне посчастливилось побывать в оставшихся нетронутыми уголках дикой природы, густых тропических лесах, сменяющихся бескрайними полями сахарного тростника. Не упуская возможности, я сделал несколько снимков редких видов птиц, число которых еще пять лет назад было довольно ограниченным – розовых голубей, ожереловых попугаев и маврикийских пустельг. 

  

Наличие на островах птиц, находящихся под угрозой исчезновения, свидетельствует о серьезных проблемах, с которыми сталкивается фауна острова. На островах Мавритании обитает множество видов, которые развивались в строгой изоляции, что объясняет их неспособность конкурировать с привезенными из других частей света агрессивными колонизаторами, будь то моряки, мангусты или крысы, наносящие невосполнимый вред природным эндемикам острова. Подводный мир, объединяющий маленькие островки, атоллы и изолированные рифы, является зеркалом наземной природы, вот почему мое стремление исследовать рифы Маврикия ничуть не уступало желанию увидеть редких хищных птиц, обитающих на острове. 

  

Должен признаться, что до того, как мне выпал шанс отправится в путешествие на Маврикий, я не был хорошо знаком с видом Amphiprion chrysogaster (оранжево-желтые рыбы-клоуны). К счастью мой друг Дэйл Притчард, основатель “Ecoreef UK”, подсказал, что мне стоит обратить на них особое внимание, и даже попросил меня пронести несколько рыбок в своем ручном багаже (Дэйл, ты, верно, пошутил? Хватит с тебя и фотографий!). Однако получить снимки оказалось не так просто, как предполагалось сначала, но мы еще к этому вернемся… 

  

Как и большинство тропических островов, Маврикий окружен лагунными системами, которые окаймляют барьерные рифы, величина которых в зависимости от рельефа варьируется от нескольких сотен метров до нескольких километров. Восточное побережье острова почти целиком испещрено крупными лагунами. Рост туризма наносит невосполнимый вред лагунам острова, вследствие чего к настоящему времени многие из них лишились значительных площадей герматипных кораллов, которыми обладали в прошлом. Стремление привлечь туристов путем развития водных видов спорта и обеспечения безопасности плавания для гостей одержало верх над усилиями, предпринимаемыми в целях природоохранной деятельности. Остается надеяться на изменение ситуации, ведь недавно произошедшее цунами напомнило маврикийцам, что рифы и мангровые болота защищают остров от разрушительного воздействия океана, особенно в условиях высокой вероятности роста уровня моря. 

  

Ныряя с маской и трубкой, мне посчастливилось насладиться необыкновенной красотой подводного мира и увидеть неподдающиеся описанию мангровые системы, морские травы и обширные заросли каулерпы, которые во время отлива служат местом обитания поросли молодых рыб. Со временем взрослые рыбы перебираются на рифы, которые для молоди находятся пока слишком глубоко и далеко. 

Il eaux Aigrettes– коралловый остров, место обитания гигантских сцинков,

населяющих лагунный комплекс 

  

Мангровые ростки конкурируют с взрослыми растениями 

Свои первые подводные погружения я совершил у южного побережья, которое многими все еще считается уголком дикой природы. Услышав мое желание увидеть местных рыб-клоунов, мой проводник из центра водных видов спорта “Cabana Water Sports Centre” отеля “Telfair hotel” пообещал взять меня в Долину анемонов, где я смогу найти то, что нужно. Начало нашего погружения проходило в условиях плохой видимости, но как только мы спустились в широкую расщелину рифа, то увидели большое количество актиний вида Heteractis magnifica, которые покрывали десятки метров подводной скалы. Сначала я не заметил большого разнообразия рыб, кроме трехпятнистых дасцилл (Dascyllus trimaculatus), и к своему разочарованию не увидел ни одного клоуна, поэтому решил довольствоваться малым и включил камеру, чтобы сфотографировать дасцилл. 

  

Но не тут-то было, вместо щелчка и вспышки я с ужасом увидел, как корпус камеры наполняется водой и мой Nikon медленно превращается в электронный суп. Думаю, излишне рассказывать какими словами я выразил свою досаду, однако решил продолжать погружение. Видел ли я желто-оранжевых клоунов? Если честно - не знаю. 

  

Чтобы немного приподнять себе настроение после неудачи, я решил посетить Аквариум Маврикия, который, как известно, богат разнообразием местной подводной фауны, представители которой были выловлены недалеко от бухты рыбаками на основании обязательной лицензии, выданной местными властями. Моим экскурсоводом оказался Рашид Рамджхан, который и показал мне первого оранжево-желтого клоуна. 

Первый оранжево-желтый клоун, которого мне удалось запечатлеть, не испортив ни одной камеры!

Глядя на эту фотографию, становится понятно, почему этот род по-гречески называется

Amphiprion (гр. “amphi” - с обеих сторон, “prios” -распиленный).

Особенно это касается зазубренного края жаберных крышек. 

Не скажу, что это самый высокотехнологичный аквариум, но, Рашид, без сомнения,

хорошо заботится о своих подопечных, которые выглядят вполне довольными жизнью. 

Спустя несколько дней после тщательной просушки деталей камеры, я решил снова рискнуть и сумел вставить в корпус для D200 другой фотоаппарат Nikon (D300). Моя новая камера заработала, однако в несколько ограниченном режиме: я мог фокусироваться и щелкать кнопку, однако вспышку можно было сделать только вручную. Прежде, чем брать ее для погружений, я решил убедиться, что корпус не пропускает воду, и проверил ее, ныряя с маской и трубкой. 

  

Вместе с командой “Easy Dive” отеля “Le Meridien Hotel” мы отправились на северо-западное побережье острова. Мой проводник Джонатан Сесар как и я оказался фотографом, поэтому был рад сопровождать меня и не боялся оставлять одного при погружениях. Нашим первым пунктом назначения стала небольшая система коралловых колонн, называемая рифом Эмили. 

  

"Почему Эмили?" – поинтересовался я. В ответ Джонатан грустно посмотрел на меня и ответил: "Эмили занималась дайвингом и… в этом месте она утонула". На несколько секунд повисла напряженная пауза, затем он засмеялся и рассказал, что на самом деле риф назван в честь затонувшего здесь судна. Путешествие обещало много интересных открытий. 

  

В отличие от предыдущего погружения, в этот раз видимость была немного лучше, и мне удалось сделать несколько неплохих снимков, объединив которые, можно было показать риф во всей красе. 

В течение получаса мы двигались вдоль рифа и системы рифовых колонн, после чего, наконец, достигли намеченной цели – маленького выступа с тремя анемонами, где и началось самое интересное. Первой мы заметили «вросшего» в скалу анемона, в котором пряталась пара оранжево-желтых клоунов, так что мне удалось сделать несколько приемлемых снимков. 

Однако, как и любой, кому когда-либо выпадал шанс фотографировать рыб-клоунов в естественных природных условиях, я узнал, что эти существа не очень любят фотографироваться и постоянно норовят напасть на камеру. Я увидел бурно жестикулирующего Джонатана, показывающего на самую большую рыбу из пары, которая не захотела оставаться на месте и направила все свои силы на то, чтобы прогнать его камеру со своей территории. 

Затем я заметил другую представительницу вида H. magnifica, поселившуюся на вершине бывшего кораллового нароста, и как только я направился к нему, чтобы запечатлеть его ярко красные колонны, один оранжево-желтый клоун быстро поплыл в сторону нароста и удобно расположился среди щупальцев анемоны. Справа от себя я также заметил двух клоунов, прятавшихся в трех анемонах. Каждый раз, когда они переплывали от одной актинии к другой, им приходилось отгонять маленькие косяки Dascyllus trimaculatus. 

Кошмар фотографа: из-за множества твердых частиц в воде произошло обратное рассеяние света. 

Целью нашего следующего погружения стали две затопленные в 1980-е гг. баржи, которые превратились в искусственные рифы под названием Водяная Лилия и вышеупомянутый риф Эмили. Конечно, это не самые крупные в истории останки затонувших кораблей, однако среди них можно найти довольно редких представителей подводного мира, за все свое путешествие только там я встретил антиасов и даже пару красивых мавританских идолов. 

Среди обломков затонувших кораблей мы увидели косяки окуней с поперечными голубыми полосками и несколько анемон с удобно расположившимися в них оранжево-желтыми клоунами, среди которых встречались особи, достигающие до нескольких дюймов в ширину. Я проклинал мои приключения с фотокамерой, загубившие макро-объектив, который позволил бы сделать великолепный снимок. 

  

Продолжая свое увлекательное путешествие, мы отправились исследовать обломки большого корабля “Stellar Maru”, затонувшего в 1980-х гг. Во время крушения судно опустилось боком на дно, после чего циклон выровнял его положение. Это демонстрирует силу и мощь океана и объясняет, почему кораллы, находящиеся в открытом море, крепче и массивнее кораллов, растущих в лагунах. 

Великолепный образец A. chrysogaster в обломках кораблей.

Обратите внимание на темный хвост с белой полоской и белое окаймление спинного заднего плавника и хвоста.

Этот вид имеет много общего с A. Allardi, единственным отличием которых является наличие белого хвоста. 

Рыба-император направляется к корпусу “Stellar Maru” 

Джонатан фотографирует крепкие кораллы, которые, возможно,

уже повредились из-за действия циклона.

Стоила ли игра свеч? Несомненно. Конечно, я потерял камеру и объектив, но мне посчастливилось встретиться с такими видами, которых больше нигде не встретишь - ни на земле, ни под водой. Увижу ли я когда-нибудь в аквариумном магазине Amphiprion chrysogaster? Пока я могу об этом только мечтать, но если этот вид добавят в программу CB, они появятся в ассортименте любого магазина. 

  

Очень жаль, что я не увидел богомолов, но, быть может, мне еще выпадет шанс вернуться, тем более, что меня так прельщает возможность побывать на архипелаге Чагос и сфотографировать Amphiprion chagosensis, что, наверное, окажется еще более трудной задачей.